Google ____________________________________________________________________

У вымершей землянки. В.Леонтьев.
Хатырка. Опука.

В Хатырке знали, что мы собираемся на Опуку, где нас интересует сохранившаяся землянка с умершими в ней кереками. Отношение к этому у всех было разное. Чукчи и кереки робко и осторожно советовали не трогать ее, другие настаивали обязательно вскрыть и даже предлагали свою помощь. Поселковый врач Лидия Моисеевна Кильдюшова посоветовала нам быть осторожными, так как если люди погибли от эпидемии, то инфекция способна сохраниться в мерзлоте. Мы и сами знали об этом, но не предусмотрели, что нам может встретиться подобный случай раскопок, и, конечно, никаких дезинфекционных средств у нас не было. Но Лидия Моисеевна изыскала возможность и выделила нам один литр чистого спирта, снабдила резиновыми перчатками, а также дала много полезных советов.

И вот 24 июня, нарядившись в старье, которое не жалко было сжечь, с лопатами, топориком и дезинфекционными средствами мы двинулись к землянке, которая располагалась в километре от нашей палатки.

Землянка представляла собой сравнительно высокий холм, обильно поросший зеленой травой, однако на вершине его растительность почему-то была очень редкой. Родом вплотную к первой, только чуть ниже, примыкала вторая землянка с провалившейся вершиной.

- А может, и в этой землянке погибли люди? – спросил я Уваыргина.

- Нет. Когда умерли кереки, то люди в страхе убежали, - ответил он.

Я обошел первую землянку кругом и насчитал примерно 85 метровых шагов.

- Что-то землянка вроде бы ниже стала, - заметил Уваыргин. – Когда я был здесь последний раз, она мне казалась высокой.

Я забрался на землянку, и все стало понятным: ее вершина несколько запала, но еще не обвалилась совсем. Спустившись, мы долго сидели, рассматривая землянку и советуясь, откуда начинать раскоп. Нас охватило тревожное чувство: какую трагедию предстоит нам увидеть там, внутри этого холма. Но стремление заглянуть в керекский быт XIX века было сильнее.

- Ну что ж, начнем, Саша! – сказал я Орехову. – Пожалуй, попробуем прокапать вход в землянку, - я встал и показал место, где надо копать.
Саша вонзил лопату в мягкую землю.

- Ук-куй! – в ужасе вскрикнул Уваыргин, вскочил и отбежал метров за сто.

- Что это он? – удивился Саша.

Я рассмеялся:

- Боится, что сейчас выскочит дух камак! – и крикнул Уваыргину: - Да нет никакого духа! Иди сюда! – Но он молча уселся на камень и не проявлял никакого желания приблизиться к нам. И лишь примерно через час, когда мы пробили квадратную нишу, убедившись, что никто из землянки не выскакивает, Уваыргин подошел к нам. Вначале он наблюдал за нашими действиями, а после взял у меня из рук лопату и стал помогать Саше. Черная земля нарушила естественный покров холма землянки и резко выделялась на веселом зеленом фоне.

Вскоре Саша выкинул небольшой плоский камень, обожженный огнем. Попалось еще несколько. Казалось, вот-вот мы вкопаемся в землянку. Но нас ждало разочарование. На глубине 60 сантиметров пошла твердая, как камень, мерзлота. Стали подрубать грунт топорикам, но это ничего не дало. Тогда расширили раскоп, натаскали плавника и разожгли костер.

- Сейчас сгорит твой камак, - пошутил я, обращаясь к Уваыргину.

- Пускай горит, - рассмеялся он.

Но, к нашему огорчению, и оттайка нисколько не углубила раскоп: грунт оттаял сантиметров на пять, образовалась грязь, слякоть. Сделали попытку пробиться в землянку с вершины, где лежали два больших камня, закрывших дымовое отверстие. Но и здесь уже через 20 сантиметров пошла мерзлота. Вся землянка, видимо, представляла собой глыбу льда, разбить которую нам было не по силам. Пришлось отложить нашу попытку до будущих времен.

На обратном пути мы остановились у жертвенника. Он расположен на галечниковой косе недалеко от холмов, идущих от мыса Опукинского. Жертвенник представляет собой большое скопление моржовых черепов с торчащей в наклонном положении огромной челюстью гренландского кита. Челюсть обломилась от ветхости, верхняя ее часть лежала на земле рядом. Саша окопал кругом всю челюсть, вскрыл местами дерн, но ничего не нашел.

- Раньше челюсть целой была, - заметил Уваыргин. – Эта половина упала при нас, когда мы еще здесь жили. Посмотри-ка! – подозвал он меня.
В трещинках пустой полости челюсти на краю излома лежало несколько голубых и красных бусинок.

- Саша, может, там, внутри, есть что-нибудь? Попробуй-ка вскрыть топориком, – сказал я.
Кость была ноздреватой, от времени сделалась хрупкой. Она легко крошилась под ударами топорика. Мы с Уваыргиным оставили Сашу за этим занятием и пошли к палатке готовить ужин.

Ощипывая утку-гагу, Уваыргин вдруг с серьезным видом произнес по-керекски:

- Итъам пык’аатык амн’аанматык, оюматчи луккалук мынынмын.
Я расхохотался. Фраза означала: «Если не можем убить гагу, тогда давайте убьем чайку». Зачем тратить время и подкрадываться к осторожной и пугливой гаге, когда можно, не тратя сил, добыть доверчивую чайку. Так смеялись кереки над ленивыми и неудачливыми охотниками.
Уже давно был сварен суп из гаги, вскипячен чай, а Саша все не шел. От палатки было хорошо видно, как он копошится около челюсти.

- Схожу-ка за ним, - казал я Уваыргину.

Еще издали я увидел улыбающееся лицо Саши.

- Владилен Вячеславович, смотрите! – крикнул он.

На ровном сухом месте лежало около 30 наконечников стрел, некоторые из них были с сохранившимися древками и оперением. Я наклонился и стал рассматривать находки. Мне много приходилось работать с моржовой костью, обрабатывать ее, и я знал, как она со временем меняет свой цвет. Среди наконечников, сделанных из моржового клыка, были совершенно новые, изготовленные лет пять-шесть тому назад, а один из них, видимо, был положен совсем недавно. Это свидетельствовало о том, что жертвенник почитаем и в настоящее время.

Вечером мы тщательно изучали наши находки. По способу крепления к древку здесь были втульчатые и черенковые наконечники. В первых высверливается отверстие в самом наконечнике и он насаживается на древко; вторые имеют острый черенок и вставляются в древко. Чтобы наконечники крепко держались, их у шейки обматывали тонкими жилками. Втульчатые наконечники стрел крайне разнообразны по форме, конфигурации и размерам. Тупые короткие наконечники, как сказал Уваыргин (после это подтвердили и старики), предназначались для охоты на сусликов, зайцев (в науке они называются «томары») и находили широкое применение у кереков в птичьем промысле. Более массивные и удлиненные наконечники использовались в охоте на крупных животных: горных баранов, диких оленей. Такое же назначение имели и черенковые наконечники.

Удача подняла наше настроение. Мы решили утром сходить по реке Опуке к местечку Эльганын, где была раньше центральная усадьба колхоза имени Жданова.

Выждав, когда наступит прилив, мы пошли по мелководной лагуне к устью Опуки. Даже при полной воде мы часто наскакивали на мели. Фарватер, который хорошо знал когда-то Уваыргин, изменился, и мы проблуждали по отмелям несколько часов, пока не вошли в реку.
В своем нижнем течении река Опука глубокая, быстрая, часто мы пересекали широкие плесы. В пять часов утра из-за крутого поворота реки показались на бугре ярко-красные палатки. Это прибыли сюда на вездеходе из Хатырки рыбаки на время хода рыбы. Отдохнув несколько часов, мы спустились немного по Опуке и пошли по узкой, но глубокой и спокойной речушке Ван’эваям к подножию гор, где были нерестовые озера. Не доходя до гор километров пять, речушка делала крутой поворот и уходила в широкую долину. Мы пошли пешком. Целый день лазили по камням, исследовали весь южный склон, но никаких жертвенников так и не обнаружили.

У подножия гор находилось несколько небольших, но глубоких озер с кристально чистой водой. Одно из них называется по-чукотски Кыплён, что значит «бить», «ударять».

- интересное название, - сказал я Уваыргину.

- Будем возвращаться, я тебе покажу одно место, тогда ты поймешь, почему оно так называется.

Обратно мы шли вдоль проток, соединявших озера. Они мелкие, но местами встречаются глубокие заводи.

- По этим протокам подымается нерка на нерест, - пояснил Уваыргин. – а теперь посмотри вот туда, - и он показал мне на проточку, вытекающую из озера Кыплён. На мелком перекате протока была перегорожена большими неокатанными камнями. Камни были плотно подогнаны друг к другу, от времени они обросли речной тиной. Ширина плотины 40-60 сантиметров, длина около 10 метров. Ближе к правому берегу плотина несколько понижается, и через нее перекатывается вода, падая в глубокую заводь.

- Вот в этом месте мы били дубинками нерку. Она крутится в глубоком месте, а потом делает большой скачок и перепрыгивает через эти камни. Тут мы и ударяли ее по голове. Вот почему называется это место Кыплён – «ударять», «бить».

Так Уваыргин помог мне раскрыть еще один древний способ добычи рыбы.

На следующий день мы снова были в лагуне Опука у вымершей землянки. Раскоп наш по-прежнему оставался ледяным. Даже теплые солнечные дни не помогли.

Предсказание стариков оправдывалось: погода стояла отличная. Мы решили воспользоваться этим и сходить к мысам Лагунному и Рифовому, на которых тоже были керекские поселения. Одно время там жил Турэрэт.

Вышли ночью. В сумерках проскочили мыс Рифовый, поравнялись с острием мыса Низменного и вошли было в бухту Дежнева. Может быть, пошли бы и дальше, но запас горючего заставил нас вернуться.

Мыс Рифовый оправдывает свое название. Чуть ли не на километр от него тянется в море гряда подводных камней. Даже при полном штиле над рифами вспыхивают буруны. Но камни и отмели хорошо были заметны с лодки, и мы, лавирую между ними, спокойно вошли в узкое каменистое устье речушки.

На мысах Лагунном и Рифовом, расстояние между которыми около двух километров, обнаружили следы старых поселений, особенно большое поселение было на мысе Лагунном, по-керекски Ягнагынун.

На мысе Рифовом на вершине каменистого холма у самого устья нашли жертвенник, но кто-то изрядно переворотил его. По следам раскопок было видно, что работали не археологи. Нашли лишь имитированные стрелки, сделанные из дерева, да Саша выкопал несколько наконечников стрел, очень похожих на опукинские. На правом берегу речушки обнаружили сохранившийся остов керекской землянки. Примечательно, что по способу построения она полностью совпадает с реконструированной мною, по рассказам кереков, землянкой, небольшие различия имеются лишь в деталях.

Я все время чувствовал себя неспокойно. Вся местность и прибрежные воды с торчащими камнями показывали, что, задуй хоть небольшой ветерок, и мы застрянем в этом глухом и, казалось, безжизненном месте. Поэтому я поторапливал своих попутчиков. В четыре часа утра мы снова были в горловине лагуны Опука, откуда пошли в Хатырку.

Погода пока держалась, но тревога не проходила. Окоченев в лодке, зашли в лагуну Маллен. На косах и террасе этой лагуны мы не обнаружили постоянных поселений, кроме временных стоянок. Кереки приезжали сюда в Опуки и Хатырки только весной и осенью для сбора яиц и ловли птиц на мысе Рубикон и промысла гольца. Как говори Уваыргин, это место очень ветреное, холодное зимой, потому здесь и не селились люди.

Через час мы вошли в устье Хатырки. Моя тревога оправдалась – к вечеру задул сильный юго-восточный ветер.

НАЖИМАЯ НА КНОПКИ, ВЫ ПОДДЕРЖИВАЕТЕ ЖИЗНЬ САЙТА - СПАСИБО)

_________________________________________________________________________________________ авторизуйтесь, нажав на любую из кнопочек соц. сети, оставьте комментарий и его увидят ваши друзья

Социальные комментарии Cackle ____________________________________________________________________________________________ __________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

А вот и похожие статьи

1. «Тэрык’ы» – дикий человек. В.Леонтьев.
2. Мыс Ыллавинан. В.Леонтьев.
3. В местечке Тымлыяргын. В.Леонтьев.
4. У горы Камакыннот. В.Леонтьев.
5. В рабстве у богатого чаучу. В.Леонтьев.
6. Вниз по реке Хатырке. В.Леонтьев.
7. В Рытгылвээмской впадине. В.Леонтьев. Хатырка. Опука.
8. Хатырка. Опука. Леонтьев.
9. Древний праздник «Вылгыкаанматгыргын». В.Леонтьев.
10. Потомки Кунлелю. В.Леонтьев.
11. Эныпчеран – жилище касаток. В.Леонтьев.
12. Куймайаана – древнее жилище. В.Леонтьев.
13. Екатерина Хаткана. В.Леонтьев.
14. На рыбалке Куэт. По земле древних кереков. Л.Леонтьев. (2)
15. На рыбалке Куэт. По земле древних кереков. В.Леонтьев. (1)
16. Мейныпильгынцы. В.Леонтьев.
17. Строитель полярных станций. В.Леонтьев.
18. Вокруг мыса Наварин.
19. Тайник поселения Каныйун (2).
20. Тайник поселения Каныйун (1).
21. Обнажение на косе.
22. Метеостанция в губе Гавриила.
23. Как кереки птиц добывали.
24. Упанкинмын — мыс Отвесный.
25. Стоянка в бухте Угольной.
26. Страна Туманская. В.Леонтьев. Алькатваамцы.
27. Келевги и его бригада.
28. Кто такие Тэлкэпыльыт?
29. Первый перегон.
30. Испытание «Прогресса»
31. Страна Туманская. У разбитой лодки.
32. Земля Гека. Вынужденное возвращение.
33. Земля Гека. «Камак» — жертвенное место.
34. Земля Гека. По следам Семена Дежнева.
35. Земля Гека. Жилища Нигрина.
36. Земля Гека. Анадырский лиман.