Google ____________________________________________________________________

На рыбалке Куэт. По земле древних кереков.
В.Леонтьев.

Особых дел у нас в поселке пока не предвиделось, и мы решили перебраться к керекам, жившим в двадцати двух километрах от Мейныпильгыно, в местечке Куэт, и основать там свою главную базу.

Возвращаясь с почты, я увидел сидевших на берегу керека Константина Аратовича Турылькота с женой чукчанкой Гыргольнаут, знакомых мне еще по 1970 ггоду. Они, оказывается, ждали здесь киномеханика, который должен был отвезти их на рыбалку.

Когда они узнали, что мы собираемся к ним в Куэт, то очень обрадовались и быстро сложили свои вещики в нашу лодку.

Не успели мы отойти, как появилась огромная тяжелая деревянная лодка с трехсильным мотором «Ветерок». Это и был киномеханик Николай Етынкеу. Он тоже керек. Работает киномехаником в красной яранге. Но сейчас у него отпуск, и он с семьей живет на рыбалке у отца Михаила Ивановича Етынкеу. Скорость его лодки едва превышала скорость пешехода, и мы решили взять ее на буксир.

Уже в сумерках причалили к рыбалке Куэт. Она находится в том месте, где протока соединяетсяс озером Ваамачка Первая. Мысак, образованный поворотом первой протоки и руслом второй, был высоким и сухим. На нем-то и расположились два домика рыбаков. За ними раскинулись низкие вешала с вяленой рыбой, на берегу стояли большие деревянные бочки, чуть в сторонке на привязи сидели чистенькие собачки.

В первом губленном домике с односкатной крышей и двумя окнами, выглядывавшими на протоку, жил Михаил Иванович Етынкеу, во втором – засыпном, приспособленном к традиционному быту аборигенов, - Турылькот с женой.

Население рыбалки не постоянно. Летом она оживает, а на зиму здесь остаются только Етынкеу и Турылькот. Они занимаются подледным ловом рыбы, ставят капканы на песцов и лисиц. На этот раз на рыбалке было многолюдно: семья Турылькота, Николай Етынкеу с женой Ольгой и четырнадцатилетним сыном Игорем, отец Николая Михаил Иванович, я с Эдуардом. Да штук двадцать собак.
Николай с Игорем и Константином Аратовичем помогли нам установить палатку.

На следующий день утром я отправился в Мейныпильгыно за горючим, а Эдуард решил сходить к холмам Янкинан, где когда-то было больое поселение. В напарники к Гемму вызвался Игорь.

Два года я не был в Мейныпильгыно. Срок небольшой, но как изменился за это время поселок! В южной его части поднялись двухэтажные дома с водяным отоплением, рядом с гостиницей – большая светлая столовая. По улице натружено ревели автомашины, доносился размеренный ритм двигателя электростанции. У одного совхозного домика стоял под загрузкой веждеход: он готовился в тундру к оленеводам. Поселок жил и трудился. Я шел по улице и на каждом шагу едва успевал отвечать на доброе приветствие «Етти!»

Уладив все свои дела, вернулся на рыбалку, но Эдуарда с Игорем еще не было. Вместе с Николаем Етынкеу я решил съездить за ними к подножию холмов Янкинан.

Аказывается, Эдуард на двадцатиметровом обнажении обнаружил обломки керамики, несколько скребков из кварцита и наконечник стрелы из роговика. Дно культурного слоя в одном углу древнего жилища было застелено пластинами китового уса. Это что-то новое…
Рассказ старого Етынкеу

В 1970 году я все лето провел на рыбалке Куэт и близко познакомился с кереками Михаилом Ивановичем Етынкеу, Константином Аратовичем Турылькотом, Екатериной Кальвичанау. Вначале Етынкеу и Турылькот никак не могли понять, что мне от них надо, и к моим расспросам относились настороженно, отвечали неохотно. И лишь недели через две Михаил Иванович, поняв, что я от него требую, сказал:

-Вот если бы лет двадцать тому назад ты встретился с нами, когда еще были живы старики, тогда бы они тебе много рассказали о нашей прошлой жизни. Старики умерли, нас осталось мало, а молодежь уже не помнит родного языка и разговаривает на чукотском или русском.

Етынкеу скромничал. Он хорошо знал прошлое своего народа, любил свой родной язык. Ему было приятно, что я делаю записи на керекском языке. Раньше никто не интересовался их языком, а соседи обидно посмеивались и упрекали, что они, кереки, пртят настоящий чукотский язык.

Прослушав первую свою запись на магнитофоне, он остался очень доволен и сказал:

- В нашем языке много чукотских и корякских слов, но каждое четвертое-пятое слово наше, керекское.

И действительно, в керекском языке встречались слова, не похожие на чукотские, корякские, ительменские и эскимосские. Например, по-чукотски «солнце» - «тиркытир», по-корякски – «тыйкытый», по-эскимосски «сик’инык», «масак», а по-креекски – «пыллан»; «муж» - «ы’вэкуч», «клаул», по-керекски же – «нкик’лан» и другие. Возможно, что эти «четвертые-пятые» слова и составляли основу древнего керекского языка. И лишь после, когда кереки стали жить в соседстве с чукчами, коряками, эскимосами, их язык начал пополняться новыми словами и ассимилироваться.

-Михаил Иванович, нужно, чтобы люди узнали о кереках. Помоги мне, расскажи все, что помнишь, - попросил я старика.

- Ай-ни, карашо, - ответил он. – Все сказки, которые помню, я расскажу, а о другом, что надо, напиши себе на бумажке и расспрашивай сам.

Как-то перед моим отъездом после записи сказки «Игклаул» - «Волк-мужчина» Михаил Иванович глубоко вздохнул и сказал:

- Уйна, пийа. Все, конь-чи-и-ль, - протянул он и дал мне понять, что все свои фольклорные познания исчерпал.

Было начало сентября, время полевых работ подходило к концу, и через день я стал готовиться к отъезду. Вечером вместе с Турылькотом и Гыркольнаут мы сидели в домике Етынкеу и с удовольствием пили чай. Старик, как обычно, полулежал в пологе, растянутом у задней стены комнаты, и, облокотившись на подушки, вытягивал тонкие губы и с наслаждением прихлебывал чай из блюдца. Глядя в его умные маленькие глазки, на лицо, испещренное паутиной морщинок, я попросил:

- Расскажи, Михаил Иванович, о своей прошлой жизни.

Старик осторожно поставил блюдце с чаем на низенький столик, помолчал немного и начал:

- Я вырос без отца, не помню даже, когда он умер. Трое нас было: две сестры и я. Мать заботилась о нас как могла. В голодное время, чтобы еду, только чуть надкусить нам давала от маленького кусочка мяса или юколы. Так она нас кормила, когда стояло ненастье, а если погода не улучшалась, и охоты не было, мы съедали все добытое. Старики утешали, что летом не умрем с голоду. Но бывало, что и лето приходило голодное. Ох, и тяжелой была наша жизнь. Об этом я часто говорю своему сыну Николаю.

Весной мы на скалах кайру ловили, яйца собирали. Летом на байдарах пеструю нерпу промышляли. Добытое отдавали матерям. Когда я повзрослел, то сам стал добывать пищу. Мои сестренки еще слабенькими были. И я тоже был слабым. От усталости тут же засыпал, возвратившись с охоты. А мать опаливала кайру на костре и варила ее. Приготовив еду, будила нас, детей:

- Вставайте, еда готова, ешьте!

К зиме мы строили землянки – валхаан и переселялись в них. Летние жилища разбирали, ставили рядом стойки и складывали на них вещи. В валхаан мы брали только пологи из летних жилищ. Валхаан холодный, не было теплых печей, таких, как сечас. Тепло только от костра было. В валхаане вверху отверстие имелось. Когда горел костер, то отверстие открывали, и из него выходил дым. Валхааны плотно друг к другу строили, их зимой сильно снегом заносило, а внутри все инеем покрывалось. Тяжелой была наша жизнь, постоянно в нужде жили.

Моя мать тоже трудную жизнь прожила. Еще когда был жив мой отец, им не раз приходилось убивать собак и кормиться этим. Отец умер, остался дядя Каакуйнын, который заменил мне отца. Я еще был слабосильным, а дядя уже от старости маломощным стал, не мог пищу круглый год добывать. Лишь только весной ловил птиц, и тогда мы, дети, досыта наедались. А летом крючком – «атчина» он ловил в реках рыбу. Но много ли заготовишь таким крючком рыбы?! Тогда не было сетей, и делать их было не из чего.

Когда я уже окреп, - продолжал свой рассказ Етынкеу, - мы из Амамкута переселились в Гачгатагин. Построили себе новое жилище. В это время Советская власть становилась, силу набирала. Мы русских никогда не видели и говорили: «Русские неизвестны. Какие они?» И, как американцев, мы всех русских богатыми считали, ведь у них железо было.

Но вот укрепилась Советская власть. В наших валхаанах железные печки появились. Тогда мы, не открывая отверстия, стали прямо в землянках еду варить.

Завезли материал для сетей, и мы стали сети плести, рыбы ловить достаточно. Лучше народ зажил.

Затем у меня ребенок родился. Это Етынкеу Николай. Теперьь он на моториста выучился, грамотный. А мы раньше неграмотными были, о моторах ничего не знали. Только руками своими все для жизни добывали.

Вроде бы я все рассказал про нашу старую жизнь, - заключил свой рассказ Михаил Иванович. – Пусть меня Турылькот дополнит. Правда, он молодой, но все равно много знает и по-керекски может рассказывать…

- Аа, Михаил Иванович хитрит, - улыбаясь, сказал Турылькот. – Молодым он был сильным, удачливым рыбаком и охотником. Он не сказал тебе, что помогал организовывать первое товарищество.

Позднее я узнал, что, сменив своего двоюродного брата Нутанвата, Михаил Иванович стал председателем товарищества «Керек» и был им вплоть до объединения с чукотскими оленеводческими товариществами «Красное знамя» и «Новый быт», из которых после образовался колхоз «Дружба».

Если Вам понравилось повествование о кереках, то можно начать и сначала. А предыдущую статью найдете здесь.

НАЖИМАЯ НА КНОПКИ, ВЫ ПОДДЕРЖИВАЕТЕ ЖИЗНЬ САЙТА - СПАСИБО)

_________________________________________________________________________________________ авторизуйтесь, нажав на любую из кнопочек соц. сети, оставьте комментарий и его увидят ваши друзья

Социальные комментарии Cackle ____________________________________________________________________________________________ __________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

А вот и похожие статьи

1. Мейныпильгынцы. В.Леонтьев.
2. Строитель полярных станций. В.Леонтьев.
3. Вокруг мыса Наварин.
4. Тайник поселения Каныйун (2).
5. Тайник поселения Каныйун (1).
6. Обнажение на косе.
7. Альберт Мифтахутдинов. Рассказы.
8. Метеостанция в губе Гавриила.
9. Как кереки птиц добывали.
10. Упанкинмын — мыс Отвесный.
11. Альберт Мифтахутдинов. Повести. Скачать.
12. Стоянка в бухте Угольной.
13. Когда киты уходят. Юрий Рытхэу.
14. Страна Туманская. В.Леонтьев. Алькатваамцы.
15. Келевги и его бригада.
16. Кто такие Тэлкэпыльыт?
17. Первый перегон.
18. Испытание «Прогресса»
19. Страна Туманская. У разбитой лодки.
20. Земля Гека. Вынужденное возвращение.
21. Земля Гека. «Камак» — жертвенное место.
22. Земля Гека. По следам Семена Дежнева.
23. Земля Гека. Жилища Нигрина.
24. Земля Гека. Анадырский лиман.
25. История Чукотки. Культура древних жителей в эпоху неолита.
26. Сон в начале тумана. Юрий Рытхэу.